Золушка из Калифорнии - Страница 32

— Эммануэл.

— Да, конечно, Эммануэл. Я… я постараюсь не разочаровать вас.

— У вас все получится, — уверенно заявил он. — Я видел ваши эскизы и испытываю истинное наслаждение от сотрудничества с вами, Пат.

— Надеюсь. — Девушка неуверенно улыбнулась. Как-то странно он на нее смотрит… поневоле насторожишься!

— А я, в свою очередь, надеюсь, что вам будет приятно сотрудничать со мной, — проговорил он вкрадчиво, ставя бокал на столик.

— О… да, конечно.

— На этот раз все происходит как-то в спешке, потому что во вторник я улетаю в Европу. Однако вы будете часто приезжать сюда, и надеюсь, что в следующий ваш приезд мы отведем на удовольствие куда больше времени. — Эммануэл отобрал у нее бокал и водрузил его на стол. — Думаю, мы проведем вместе не один вечерок, не так ли, дорогая? Только вы и я, — Ритт наклонился к девушке и легонько провел по ее волосам.

Патриция резко вскочила, чувствуя, что пора расставить все точки над "i". Но так не хотелось показаться неблагодарной или выставить себя неопытной простушкой! А то поведет она себя так, словно гость ее задумал недоброе… а, может статься, ничего такого у него и в мыслях нет.

— Это был восхитительный вечер, мистер Ритт, я чудесно провела время. Спасибо. Но сейчас уже очень поздно…

— …а вы четко разграничиваете дело и удовольствие, — докончил он, вставая и любезно улыбаясь девушке. — Очень мудро с вашей стороны, Патриция.

— О нет! — воскликнула она, тут же устыдившись своих мыслей. — Я не хотела… То есть, я… я вовсе не думала…

— Что я с вами заигрываю? Не торопите события. — Он ущипнул девушку за щеку. — Я нахожу вас очень и очень привлекательной. Но это не имеет ни малейшего отношения к вашим талантам художника. Иными словами, дорогая, я не подписываю контрактов в спальне.

— О Господи! — только и смогла выговорить Патриция. Щеки ее вспыхнули ярким румянцем.

— Да действительно уже поздно, — вздохнул Эммануэл и направился к двери. На пороге он обернулся. — Хочу предупредить вас, однако, что я никогда не жертвую удовольствием ради бизнеса. По возвращении рассчитываю провести в вашем приятном обществе не один час. Идет?

— Буду рада.

— Спокойной ночи, Патриция из Мел-Велли, — проговорил он, лукаво усмехаясь, и вышел.

Глава 11

Роберт заказал Патриции обратный билет на рейс до Стоктона, куда она и прибыла в понедельник утром. Из аэропорта девушка позвонила домой, и Анджела сказала, что Ирен еще спит и что все обстоит благополучно.

— Вот и отлично. Скажи маме, что я вернулась и что мы увидимся вечером, — попросила Патриция. Затем села на автобус, идущий до города, и отправилась прямиком в магазин.

— На работу тебе возвращаться незачем, — уверял ее Роберт накануне. — В твоем контракте предусмотрена ежемесячная зарплата, и сумма там значится, прямо скажем, не нищенская. Не говоря уже о причитающихся тебе процентах от вырученной прибыли. Ты теперь заживешь припеваючи. Пат.

— Знаю. Понимаю и то, что удачей своей я во многом обязана тебе, дорогой, — отозвалась она, пожимая руку Роберта. — Я очень тебе признательна: ты и впрямь печешься о моих интересах, словно о своих собственных. Я тебя не подведу, вот увидишь. Все сделаю на высшем уровне. Но, — добавила Патриция, — я не могу уволиться, не уведомив об уходе заранее: ведь им придется подыскивать мне замену.

Роберт не поймет, сколь много значила для нее некогда постоянная работа в "У. Рэнк": а ведь место это ей предложили в тот самый момент, когда и финансы ее и уверенность в себе были на пуле. Разве можно подвести людей, выручивших тебя в трудный час?

Она явилась на работу к десяти, ни словом не обмолвившись о грандиозном проекте — Розмари строго наказывала "хранить коммерческую тайну", — и подала заявление об уходе: она собиралась уволиться через две недели или раньше, если ей подыщут замену.

Затем Патриция принялась обдумывать собственные планы. Будущая законодательница мод знала: чтобы успеть к апрельской выставке, ей придется нанять в помощь опытную швею, а лучше двух.

Хотя день выдался не из тяжелых, Патриции пришлось непросто: пальцы были заняты одним, мысли — другим. Всю ночь она провели в самолете, да и смена часовых поясов давала о себе знать. К семи, когда приятельница по мастерской подвезла девушку домой, она просто с ног падала.

— Ох, Пат! — Ирен подняла взгляд на дочь, не вставая, впрочем, с софы: она и Анджела смотрели в гостиной телевизор. — Почему ты не позвонила? Анджела сказала мне, что ты вернулась рано утром.

— Прости, мама. Я собиралась позвонить, да дела не позволили. Долгий выдался день! — Дочь поставила чемодан на пол и чмокнула мать в щеку. Заплатила Анджеле, которой, похоже, не терпелось

уйти, и повернулась к Ирен. Девушке безумно хотелось подняться наверх и рухнуть на кровать, но сперва следовало поделиться с матерью новостями, чтобы и та порадовалась нежданному счастью.

— Мама, — начала Патриция, — столько всего произошло, в двух словах не расскажешь! Ты ушам своим не поверишь. — Девушка тараторила, перескакивая с одного на другое, торопясь сообщить самое главное: — Мистер Ритт в восторге от моих моделей. Он решил создать поточное производство! Моды or Патриции! В апреле будет выставка в Нью-Йорке. Выставка моих платьев, слышишь? Ты непременно должна поехать! Все уже готово, и я просто на седьмом небе от счастья! — Она остановилась перевести дух.

— Пат, это же замечательно! Впрочем, я не удивляюсь. Твой отец всегда говорил, что ты очень талантлива, а уж он-то в таких вещах разбирался. Но, милочка моя… — Ирен жалобно воззрилась на дочь, — я так рада, что ты вернулась! Со времени твоего отъезда я глаз не сомкнула. Кроме того, эта девчонка совсем не умеет угодить мне в еде. Веришь, просто кусок в горло не шел.